Введение к английскому изданию.

Нам необходимо чётко и ясно отдавать себе отчёт в том, что в природе существуют две совершенно различные метафизические категории: совершенное и несовершенное. К категории совершенного может быть отнесена лишь чистая развоплощённая душа, тогда как душа, блуждающая в сансаре, окутанная облаками материи, относится к категории несовершенного. Под понятием «совершенное» в данном случае имеется в виду такое состояние бытия, лучше которого и выше которого не существует ничего. Представьте себе, что вы хотите 100 фунтов. В данный момент для вас не существует ничего более желанного, чем получение указанной суммы. Однако не существует никакой гарантии того, что получив оную, вы не захотите чего-то большего. Совершенным же называется такое состояние, в котором нет никаких желаний, никакой нужды, никакой страсти, да и вообще никакого места для каких-либо улучшений и увеличений. Совершенное бесстрастие, полная непривязанность – невозмутимая витарага – таковы наиболее характерные черты совершенства. В частности, именно это и служит одной из причин отсутствия в джайнизме такой концепции, как Бог: всемогущая, совершенная, сознательная душа в некотором смысле играет здесь роль творца. Давайте зададимся вопросом: а что же такое творение? Творение должно означать создание чего-то, что не существовало раньше. Мирская душа, становясь по завершении четырнадцатой гунастханы совершенной чистой душой, вне всякого сомнения, сама создаёт заслуженное ею совершенное состояние безграничных восприятия, знания, энергии и блаженства. Лишь в этом смысле – но только в этом, джайнские божества – сиддхи (освобождённые души) могут быть названы творцами всей вселенной – прошлой, настоящей и будущей, ибо сиддхи всеведущи, и вся вселенная со всеми её субстанциями, качествами и модификациями, связанными со всеми тремя временами и всеми точками пространства, становится объектом их всеведения. Лишь в этом смысле можно сказать, что они создают вселенную. В данном случае творение означает достижение совершенства, всеведения, всеведущей божественности или, иначе говоря, состояния сиддхи. Творение какого-либо иного рода в джайнизме невозможно. Если термин «творение» означает переход в состояние бытия того, что раньше не существовало (исключая те непревзойдённые средства, которые позволяют привнести в состояние бытия совершенство и всеведение, несуществовавшие ранее), то он неизбежно подразумевает сознательное создание чего-то необходимого и полезного или, наоборот, ненужного и бесполезного. Если предположить первое, то возникает вопрос о том, почему такая полезная вещь не была создана ранее, а если второе, то не окажется ли Творец просто фривольным расточителем средств, смеющимся, как ребёнок, при создании вселенной, а затем разрушающим её?

Итак, если вселенная создана Богом как абсолютно новая вещь, из этого неизбежно следует, что до того Бог не был крита-критья: единым и настолько совершенным, что в создании чего-либо другого просто не было необходимости. Впрочем, в случае допущения того, что он лишь воссоздаёт ранее частично разрушенную вселенную, то джайнское объяснение, говорящее о том, что вселенная несотворена и лишь проходит нечто подобное смерти и рождению на стыке циклов Авасарпини и Утсарпини, начинает выглядеть простым и вполне удовлетворительным. Если же мы возьмёмся предполагать, что здесь должен существовать некий творец всего (как некая сущность, отличная от всех причин и следствий), то придётся заключить, что так же существует и творец этого Бога и так до бесконечности.

Далее, подобное, как известно, создаёт подобное. Бог как чистая душа может сотворить только живую душу. Может ли он создать из самого себя неживую, лишённую всякого сознания материю?

Джайнское учение утверждает, что безжизненная и лишённая сознания вселенная вечна и несотворена, но лишь вечно проходит этапы эволюции и инволюции вместе со всеми её атрибутами и модификациями, порой подвергаясь радикальным, катастрофическим переменам во времени и пространстве, отмеченным в истории многих народов такими терминами, как Потоп, Пралайя и т.д. Резонно спросить: а не является ли эта теория более удовлетворительной для души, простой и отмеченной печатью последовательности и истины, чем все попытки объяснить ход мировых событий теорией творения? Ведь если принять тот очевидный факт, что творение совершенно лишь в его аспекте чистой души, то не составит большого труда понять, что всё прочее во вселенной, рассматриваемое с точки зрения этой сознательной, живой и обладающей знанием души, несовершенно.

Вполне очевидно, что терпеть несовершенство можно лишь до тех пор, пока мы не окажемся в состоянии избавиться от него, а посему и все мирские дела, являющиеся продуктом союза живой души с неживой материей можно лишь терпеть, избегать, сторониться их. В тех же случаях, когда отречение невозможно или по каким-то причинам нежелательно, деятельность эту необходимо просто контролировать и регулировать, дабы удержать её в рамках минимального вреда совершенству.

Ясное интеллектуальное понимание и настойчивое, неукоснительное следование вышеприведённому указанию в нашей обычной жизни весьма важно в плане приближения к сердцу истины, ибо никакая словесная эквилибристика, никакое притворное благочестие не спасут нас от ошибок и вреда, если эта центральная истина утеряна из виду. Вся политика, этика, законы и экономика погружаются в адскую, хаотическую тьму, стоит только человеческой душе хотя бы раз потерять или даже ослабить связь с этим первейшим фактом жизни.

С другой стороны, если этот маяк сохраняется в поле зрения индивидуума, ничто в этом мире не введёт нас в заблуждение на сколь-либо долгий период, ибо наш ум легко и инстинктивно будет связывать все наши радости и горести, успехи и провалы, здоровье и болезни, рождение и смерть родственников и друзей, победу и поражение, благополучие и нищету с этим верховным руководителем, рассматривая всё это в должной перспективе. Да, все наши земные оценочные критерии напрямую зависят от угла зрения: так, уродство оказывается красотой не на своём месте, государственная измена – ложно понятым патриотизмом и т.д. Государство и политики создают хаос в своих попытках спасти страну и её граждан от беспорядка и разрушения. Институт брака жертвует даже внешней моногамией, становясь эффективным прикрытием ментальной, а порой и физической полигамии. Торговля, по идее предназначенная для естественного и равного распределения необходимого, нередко результирует в экстравагантные растраты или пресыщающее наполнение такими предметами рук буквально нескольких лиц и агонизирующей бедности большинства. Даже религия – знак и мантия Бога, более склонна служить покровом Сатаны, чем того Вечного Света, против коего Сатана однажды взбунтовался. Так что не может быть ничего хорошего и желанного в этом мире, зажатом клешнями своего противника. Истинно сказано: крайности встречают друг друга, причём в буквальном смысле. Взгляните: жизнь означает смерть, а смерть, в свою очередь, порождает жизнь; безумно богатый в то же самое время в чём-то безумно беден, а бедный в чём-то богат. В конечном же счёте верно сказано, что наилучшим украшением может быть лишь терновый венец, а чаша несчастий – единственным источником нектара, приносящего радость. Пуруша и Пракрити неразделимо слиты, и так же перемешаны Брахман и Майя, и никто не может сказать, что есть что. Из тюрьмы этой двойственности существует единственный выход: признать реальность этой тюрьмы, а вместе с ней и иного, более радостного мира вне её. Ну а до тех пор, пока последний не достигнут, эту сухую тюрьму придётся терпеть и регулировать.

Не будет большой ошибкой утверждать, что в практической жизни не найдётся ни одного аспекта, ни одной детали, где учения Шри Кунда-Кунды не могли бы принести неизмеримую пользу. Куда бы мы ни взглянули: повсюду они обнажают глубочайшую внутреннюю истину и дают ясные и убедительные указания относительно всех вопросов, с нею связанных. И в книге, которую вы держите в руках, точно так же заложен пробирный камень истины, который может быть применён любым человеком в соответствии с собственными непосредственными задачами и в свете реальных окружающих обстоятельств субстанции, места, времени и цели. В этом смысле у нас есть все основания утверждать, что джайнизм представляет собой вершину теории относительности, с которой западный мир познакомился лишь недавно.

Дравья (субстанция), кшетра (место), кала (время) и бхава (способ существования) – вот четыре «инструмента», с безначальных времён данные нам в качестве практического руководства. Одни и те же вопросы могут, да и должны, получать различные ответы в соответствии с различиями в субстанции, месте, времени и способе существования. Эта система наносит сокрушительный удар всякой жёсткости мышления и консервативной ортодоксии, будь то социальной или политической и, возможно, указывает на замечательное сущностное сходство религий в их различных формах, существующих или существовавших в различных странах.

Сила чистоты и истины велика, и их тот их аспект, который известен как религия, охватывающий такие вещи, как всепрощение, смирение, прямодушие, честность, довольство малым, самоконтроль, аскетизм, отречение, нестяжательство, безбрачие и самопоглощение, представляет собой вечную ценность, дающую нам руководство и вдохновение. Они даны Богом и сами приносят нам Бога, ибо именно благодаря им мы достигаем божественного состояния; они служат отрицанием всякого греха и страсти – гнева, гордости, лживости, жадности и т.д. Нельзя забывать, что грех и страдание столь же вечны и неистребимы, как душа и состояние освобождения. Вы просто пересекаете океан сансары, вы не уничтожаете его.

Конечно, лишь души, определяемые в джайнизме термином «бхавья», т.е. способные на достижение освобождения, пытаются следовать пути, проложенному архатами, однако в любом случае страдания мирского бытия должны оставаться объектом неприязни и отречения.

Знаете ли вы, что служит признаком жизни? Вовсе необязательно движение материи. Материя оживляется душой, и лишь затем она приводится в движение неживым партнёром души в её воплощённом состоянии, ибо душа, будучи чистой, не имеет никакого желания или нужды двигать материю какого бы то ни было рода. Итак, материя приводится в движение самой материей. Другими словами, душа не может быть причиной движения, за исключением тех случаев, когда она нечиста и осквернена связью с этой материей, что и становится причиной движения. Даже любовь и искусство – высочайшие и благороднейшие проявления нашей жизненной активности, материальны и достойны отречения. Прекрасная форма представляет собой продукт соединения ассимилированных молекул (ахарака варгана), а любовь является лишь следствием влияния на ум этой формы красоты. Душа также может быть затронута глубокой, преданной любовью, подпитывающей чистые виды заблуждения, которые, опять же, есть не более чем кармическая материя. То же самое можно сказать и об искусстве: то удивительное всепоглощающее единство художника, поэта, музыканта и т.д. с его целью, будь то в живописи, поэзии, музыке, скульптуре или архитектуре, оказывается всего лишь плодом материи, той материи, которая тонка, чиста, не приводит к насилию, то всё равно материи, загрязняющей душу и стоящей на пути её полной самореализации. Подобным же образом все религиозные практики: поклонение, позы йоги и прочие ступени духовной лестницы по сути своей материальны и рождены материей. Будучи таковыми, все они относятся к категории адживы (неживой материи). Вполне очевидно, что к душе во всей её полноте и совершенной чистоте они никакого отношения не имеют. Это – лишь средства, помогающие достичь самореализации, но никак не сама душа. Подобно тому, как спасательный жилет помогает человеку удержаться на воде, но при этом ни в коей мере не является самим пловцом, так и религиозные практики, даже высочайшие из них, даже самое искреннее и ревностное следование принципам правильной веры, правильного знания и правильного поведения – лишь дела этого мира. В области чистой души им нет места, ибо то, что материальное и сансарическое не может быть освобождением. До тех пор, пока душа питает привязанность к ним, зависит от них или даже просто находится в какой-либо связи с ними, её соединение с материей, с кармой, т.е. с сансарой, не может быть разорвано, и мирская душа не достигнет реального высочайшего статуса чистой души, чистой навсегда.

Лишь сравнительно недавно наука узнала, что в одной-единственной булавочной головке содержатся многие миллионы атомов, вращающихся с невероятной скоростью. Между прочим, данное открытие оказывает большую помощь в деле понимания джайнизма, давно постулирующего существование бесчисленного количества атомов и молекул. А если булавочная головка содержит миллионы таких частиц, то сколько же их можно насчитать, к примеру, в доме, дворце, улице, городе?.. А сколько в стране, континенте, океане? Сколько в нашей Земле, Луне, Солнце или Солнечной системе? А во всех солнечных системах звёздного неба? Наконец, сколько во всей вселенной? Несомненно, количество их попросту неисчислимо.

Далее, ясно, что в булавочной головке нет никакой жизни, если под таковой мы понимаем проявления души или сознания, включая сюда пять чувств, дыхание и т.д. Наличие же миллионов атомов в булавочной головке, комке грязи, листе бумаги, карандаше или стуле ещё не служит доказательством того, что они – живые существа, т.е. наделены душой. Все эти непрерывные движения частиц с их бесчисленными вариациями и преобразованиями не устраняют непреодолимой стены различия между душой (джива) и не-душой (аджива). Джива в любой момент своего бытия, с безначальных времён, обладает сознанием. Лишь она отличается таким качеством. Не существует, да и не может быть никого другого, кто проявлял бы признаки сознания (четана) или активного восприятия (упайога). Аджива никогда не обладала такими качествами и не будет, поскольку неспособна на это в самом принципе. У неё никогда не будет способности к активному восприятию чего-либо, она никогда не будет обладать знанием чего-либо. Она не может знать. Джняна – не её сила и не может быть таковой.

Это – первое и главное различие между дживой и адживой, неведение коего всегда служило плодовитой родительницей многих волчьих ям философии и метафизики. Истинные учителя джайнизма подчёркивают указанное различие весьма ясным, настойчивым и безошибочным языком. Они буквально твердят с настойчивостью попугая, что ученик, истинный искатель духовной истины, должен иметь твёрдую, неколебимую веру в тот основополагающий факт, что два принципа – джива и аджива полностью объясняют весь мировой процесс, уметь проводить чёткие различия между ними и понимать, что джива есть джива и никогда не станет своей противоположностью, а джива есть аджива и так же не превратиться во что-либо иное.
Именно этот урок и преподносят нам великие, очищающие душу гатхи Самаясары, написанной ачарьей Кунда-Кундой где-то в районе 1 в. от Р.Х. Красной нитью через весь текст Самаясары проходит идея сконцентрированного божественного единства. Автор жёстко и выразительно проводит идею о том, что лишь Высшее Я является единственной сознательной реальностью, тождественной лишь самой себе, подобно тому, как адвайта-ведантисты делают это в вопросе единства Атмана с Парабрахманом. Вообще, лишь эта-то идея и имеет ценность, ибо вся истина, божественность, красота, мораль, свобода пребывают в этом Я и оно одно истинно, прекрасно, реально и морально, тогда как не-Я есть ошибка, миф, митхьятва, безобразный и сбивающий с толку омрачитель реальности, аморальный и достойный отречения, поскольку служит ярмом и антитезой освобождения. Эта идея мощного, всеохватывающего самопоглощения играет ключевую роль в понимании работ Кунда-Кунды, да и джайнизма вообще.

Малочисленны, если вообще сохранились в первоначальной форме, те работы, которые доносят до нас учения Всеведущих в такой форме, в какой таковые были переданы их наследниками, и не существует более древних, чем сочинения ачарьи Кунда-Кунды, за исключением, возможно, хотя в этом существуют большие сомнения, Анупрекши свами Картикеи. Сама же традиция много древнее, ибо она вечна и нерушима. Более того: джайнизм говорит о собственной безначальности. Однако в том, что касается письменных работ, то более древних, чем анализирующие, очищающие и озаряющие душу сочинения Кунда-Кунды, не существует. Они сияют единой жизнью и озаряют читателя тем белым светом божественной, безграничной природы души, который охватывает человека, погружённого в созерцание оной. «Сва-самая», т.е. самопоглощение, служит ключевой нотой, целью, уроком и сердцем всех слов и учений Шри Кунда-Кунды. Чистая и всеведущая душа есть Бог – ни больше, ни меньше. Любая связь, причинная или следственная, с не-Я, есть заблуждение, ограничение, несовершенство и обуза. Если вы хотите достичь освобождения, т.е. божественности, эта связь должна быть разрушена. Таким образом связанная душа становится свободной. Человек становится человеком. Сын Человеческий возвращается к своему Небесному Отцу. Человек становится собой. Человек становится Богом. Если мы хотим избежать ложного понимания джайнизма, его центрального учения, эта чистая золотая цель всегда должна сохраняться перед нашим взором.

У некоторых людей может возникнуть вполне резонный вопрос: а какова практическая польза этой джайнской идеи самопоглощения?

Ответ на него заключается в следующем: знание этой реальности, проникновение в неё, имеет огромную важность в том, что касается нашего поведения в индивидуальной и коллективной жизни. Это – единственная истинная панацея от всех наших бед. Да, эта дисциплина может оказаться весьма суровой, ибо её требования неизбежно причинят боль нашим долго лелеемым привычкам и образу мысли и действия. Однако её результат немедленным, непосредственным и безошибочным образом оправдывает все её трудности и требования. Служение другим, истинное возвышение самих себя, излияние целительного бальзама на страдающие души наших братьев и сестёр, основанное на практике самореализации, оправдывают заплаченную цену. Речь здесь идёт об отказе от пустых, мимолётных удовольствий ради достижения реального, постоянного счастья и мира, которые, если однажды обретены, не будут потеряны никогда. Душа, хотя бы раз погрузившись в молочный океан нектара или, пользуясь христианским языком, узрев присутствие Бога, больше никогда не забудет это состояние. Рано или поздно она неизбежно вернётся к этому присутствию, эти встречи будут повторяться всё чаще и чаще, до тех пор, пока она в конце концов не останется там навсегда.

Несомненно, вышесказанное может вызвать критику со стороны лиц, полагающих, что джайнизм таким образом делает людей если не ангелами, то суперменами, тогда как в действительности человечество состоит из слабых, хрупких и грешных смертных. Всё это верно: человечество никогда не трансформируется в ангельский вид. Страсти, мучающие наши сердца, неизбежно будут держать нас в тисках заблуждения, слабости и несовершенства. Но практика самореализации, постепенно делая нас менее заблуждающимися, менее слабыми и менее несовершенными, рано или поздно приведёт нас к тому состоянию чистого сознания, которое свободно от всякого заблуждения, слабости и несовершенства.

Ну а если вы воссели на скале самореализации, весь мир начнёт вращаться вокруг вас, подобно сумасшедшему механизму, который, потеряв власть над вами, в безумии пытается вернуть последнюю, но тщетно. Всепобеждающая улыбка Джины украшает ваши уста. Поверженная сансара в бессилии лежит у ваших ног.