Шветамбары

Шветамбары сформировались в качестве отчётливо отдельной общины после собора в Валабхи. Этот собор, возглавлявшийся Девариддхи Кшамашраманой, был проведён в 980 или 993 г. после нирваны Махавиры с целью сбора и записи священных текстов. Важным событием того времени было завершение Кальпа-сутры Бхадрабаху. Всю сутру, конечно, нельзя приписать Бхадрабаху, который умер через 170 лет после нирваны Махавиры. В Кальпа-сутре имеется три отдела. Первый из них содержит Джиначаритру, т.е. биографии джин. Но основную часть этого отдела составляет биография Махавиры. Второй отдел Кальпа-сутры содержит тхеравали, т.е. перечень понтификов, а также названия школ (гана), из ветвей (шакха) и имена глав этих школ, включая сюда имена понтификов почти 30 поколений: от Бхадрабаху до Девариддхи. Таким образом, эта часть сутры никак не могла быть написана самим Бхадрабаху. Третья часть Кальпа-сутры содержит Самачари – правила для аскетов, а точнее – правила для сезона дождей (паджджусана). Выдвигалось предположение, что именно эта – древнейшая часть Кальпа-сутры и принадлежит перу Бхадрабаху. Действительно, полное название этой сутры – Паджджосанакаппа, хотя оно соответствует лишь содержанию третьего отдела. Другие два отдела, согласно традиции, были позднее добавлены Девариддхи.

Для обычных шветамбарских мирян Кальпа-сутра является самым важным священным текстом, почитаемым точно так же, как индуисты почитают Бхагавад-гиту. Кальпа-сутра в настоящей её форме была первым шветамбарским текстом, который отказались принять дигамбары.

В том, что касается ранней джайнской литературы, т.е. непосредственных высказываний Махавиры и его главных ганадхаров, то собор в Валабхи записал всё, что его участники посчитали переданным в аутентичной форме. Так были составлены канонические книги шветамбаров. Они называются Анга, Упанга и т.д. и в общей сложности их насчитывается 45. Дигамбары не принимают их в качестве аутентичных и канонических, но и не отвергают их полностью.

В течение 10 столетий, прошедших между уходом Махавиры в нирвану и собором в Валабхи, многие учёные написали свои комментарии на эти Анги, Упанги и т.д. Эти комментарии называются ниджути, или нирукти. Все они неизбежно стали рассматриваться как шветамбарская литература. Подобным было положение всей джайнской литературы, непризнанной дигамбарами. В качестве примера можно взять комментарий Умасвати, или Умасвами на его собственную Таттвартха-сутру: если коренной текст этой работы приемлем для обеих сект, то комментарий автора отвергается дигамбарами. Существует и другой метод идентификации принадлежности тех или иных произведений, хотя и применимый лишь к мифологии: в то время, как шветамбары называют свои мифологические тексты �чария� или �чаритра�, дигамбарский термин для этого – ï¿½пурана�. Так, Падма-чария (эпос о Раме) Вималы Сури считается шветамбарской работой. Написан он был через 530 лет после нирваны Махвиры, т.е. в 4 г. от Р.Х. (Однако, за исключением незначительных различий, истории, описанные в обеих версиях эпоса, в своей основе одинаковы. Другими словами, трудно приписать эпос одной из сект на каких-либо основаниях, кроме имени.)

Между 6 и 9 вв. шветамбарские монахи написали большое количество комментариев. Эти поздние комментарии называются �чурни�. Один такой комментарий на Нанди-сутру, называемый Нанди-чурни, упоминает, что в Матхуре был проведён другой собор. Этот комментарий был завершён в 598 г. эры Шака (676 г.), т.е. после собора в Валабхи. Матхурский собор возглавлялся Скандилой. Такое имя не встречается в списке стхавир Кальпа-сутры, но Якоби (1) в своём переводе этого текста указывает, что это может быть то же самое, что и Скандилья, фигурирующий в этом перечне под номером 33.

Неясно, однако, какими были результаты матхурского собора. Вполне возможно, что тот собор не пришёл вообще ни к какому решению.

Другим важным чурни того же столетия был комментарий Джинадасагани на Авашьяка-сутру. Он содержит длинное описание путешествий Мхавиру в течение тех 12 лет аскетической жизни, которые предшествовали достижению кевала-джняны. Джинадасагани, должно быть, получил свои факты из более раннего и надёжного источника, поскольку его описание странствий Махавиры считается более-менее аутентичным.

Важной вещью, имевшей место в 5-6 вв., т.е. в период правления Гуптов, была стандартизация джайнской иконографии. Эта иконография, в общем-то, одинакова для шветамбаров и дигамбаров, за исключением, конечно, того известного факта, что дигамбарские образы тиртханкаров, не имеют никаких одежд и украшений. Были стандартизированы две позы: одна стоячая, называемая кайотсарга, а другая – сидячая (йогасана). Все изображения тиртханкаров из северной Индии имеют на груди знак шриватсы. Все они снабжаются индивидуальными отличительными знаками, называемыми �ланчана�[1] и, в дополнение к тому, парой помощников, называемых �якша� и �якшини�, образы которых вырезаются с обеих сторон статуи тиртханкары[2].

Как мы видели, во времена Махавиры якши были популярными местными божествами, и их храмы стояли во всех городах Магадхи. Когда поклонение якшам уменьшилось, то, в случае с джайнами, они стали помощниками тиртханкаров. Они, однако, служат весьма важной цели в джайнском поклонении: сам тиртханкара не отвечает на молитвы верующих, потому ни один из них, выполняя пуджу в храме, не попросит никаких даров; но если малообразованный верующий всё-таки попросит о чём-то, то на его молитву ответит не тиртханкара (который даже не слышит её), а якша, помогающий тиртханкаре.

Классом божеств, набравшим популярность в то время, были видьядеви. Вначале, возможно, была лишь одна Видьядеви, т.е. Сарасвати – богиня учёности. Статуя Сарасвати была найдена даже в Канкали-тиле в Матхуре. Её можно датировать концом 3 в. (в надписи на статуе указан год – 54). Позднее к джайнскому пантеону был добавлен новый набор Видьядеви, и их конечное число достигло 16. Их имена таковы: Рохини, Праджняпти,  Ваджрашринкхала, Ваджранкуша[3], Апратичакра[4], Пурушадатта[5], Кали, Махакали, Гаури, Гандхари, Сарвастра-Махаджвала, Манави, Вайротья, Аччхупта, Манаси и Махаманаси. Изображения всех 16 встречаются, например, в храмах Дильвара на горе Абу. Ни одна из Видьядеви не имеет обычных атрибутов Богини учёности: книги и вины (вид лютни). Кроме того, их имена напоминают таковые буддийских[6] и индуистских тантрических богинь. В этой связи необходимо отметить, что период развития таких представлений о джайнских Видьядеви был также и периодом расцвета тантрического движения.

Харибхадра Сури заложил основы интеллектуального движения среди шветамбаров, кульминацией которого стали работы Хемачандры Сури, жившего в 12 в. Считается, что до Харибхадры существовала лишь 1/8 часть доступной ныне шветамбарской литературы, а что касается остальной части, то он не только сам внёс вклад в её создание, но и вдохновил других своим примером. Говорят, что он написал 144 больших и малых работы, но в наше время известны только 88, из которых 26 однозначно принадлежат ему[7].

Харибхадра из Видьядхара-кулы, ученик Джинабхадры (или Джинабхатты) и Джинадатты, жил в 8 в., вероятно в 705 – 775 гг. Он родился в Читракуте (ныне Читторгарх) в семье брахмана и был обучен всем отраслям брахманского знания. Гордясь своей огромной эрудицией, он объявил, что станет учеником любого человека, который скажет ему такую фразу, значения которой он не сможет понять. Этот вызов был написан на дощечке, которую он носил на животе, хотя другая легенда говорит, что он обвязал своё тело золотыми поясами, чтобы оно не лопнуло от такой большой учёности. Как-то он услышал джайнскую монахиню Якшини[8], читавшую некий стих, значения которого он не понял, и тогда он попросил монахиню объяснить это. Та отправила его к учителю Джинабхадре, который обещал проинструктировать Харибхадру, если тот примет джайнское монашество. Так Харибхадра стал монахом и с тех пор называл себя духовным сыном (дхармапутра) монахини Якшини. Вскоре он стал настолько глубоко сведущим в джайнских священных писаниях, что получил титул �Сури� (почётный титул учёных джайнских монахов), а учитель назначил его своим преемником. По всей вероятности, вскоре он ушёл со своей родины, поскольку большая часть его монашеской жизни прошла в Раджастхане и Гуджарате. Помимо того, что он был хорошо сведущ в брахманизме, он также основательно знал и буддийские учения, которые втайне получил от своих учеников и племянников Хамсы и Парамахамсы для того, чтобы получить возможность полностью опровергнуть их.

Харибхара писал как на санскрите, так и на пракрите. Вероятно, он был первым комментатором Канона, использовавшим санскрит. Однако обращаясь к древним пракритским комментариям, он сохранял пракритские цитаты в оригинальной форме[9].

Харибхадра также написал длинную пракритскую поэму Самарайчча Каха. Это религиозная повесть, герои которой, пройдя через разнообразные приключения и рождения: от животных до человеческих, отрекаются, наконец, от мира и становятся джайнскими монахами.

Как уже было сказано, Харибхадра положил начало учёной традиции среди шветамбаров Гуджарата и прилегающих областей. Удьотана Сури завершил свою Кубалаямалу в 778 г. в Джавалипуре (Джалор в Раджастхане). Примерно столетие спустя, где-то между 862 и 872 гг., Шиланка написал свои комментарии на первые две Анги. Он перевёл все пракритские источники, которые использовал, на санскрит. В 869 г. он написал работу по джайнской мифологии, называемую Чаупаннамахапурисачариянам. Ясно, что Шиланка также жил в Гуджарате. В 9 в. Джаясинха написал в Нагапуре (Нагор в Раджастхане) свою Дхармопадешамалу.

Учёность джайнских монахов проложила им путь на двор чалукийских царей Гуджарата. Джайны процветали при дворе Чалукьев, и как джайны, так и Чалукьи, выигрывали от этого. Позднее величайший из Чалукьев – Джаясинха Сиддхараджа и величайший из шветамбарских учёных – Хемачандра были современниками и друзьями.

В начале 11 в. Гуджарат был разделён на несколько маленьких государств. Чалукийский царь Дурлабхараджа (1002 – 1022), пригласивший на свой двор джайнского учёного Джинешвару Сури, был правителем Анахилавады (вблизи нынешнего Патана) и Кача. Его сын Бхима наследовал ему. К тому времени джайны начали занимать важные правительственные посты. Министр Бхимы Вимала Шаха построил в 1032 г. на горе Абу знаменитый храм Адинатхи. Вполне очевидно, что Вимала Шаха должен был быть безмерно богатым человеком.

Джайнская религия оказалась привлекательной для торгового класса. Вполне вероятно, это было следствием того, что этот богатый класс не желал занимать более низкое положение в обществе, чем брахманы (достаточно часто неграмотные), находящиеся на вершине индуистской ортодоксальной иерархии. Многие подкасты торгового сообщества: осавали, поравали, шримали и шри-шримали были почти в полном составе обращены в джайнизм.

Внук Бхимы Джаясинха Сиддхараджа (правил в 1094 – 1143) был величайшим из царей Гуджарата. Он завоевал весь Гуджарат и стал его первым императором. В 1135 он завоевал Дхару и с триумфом вернулся в свою столицу в 1136. Среди горожан, вышедших приветствовать его возвращение домой, была и делегация учёных мужей, возглавлявшаяся Хемачандрой. Считается, что это была первая встреча Джаясинхи с Хемачандрой.

Хемачандра родился в 1089 г. в местечке Дхандхука, находящемся примерно в 100 км к юго-западу от Ахмедабада. Его отца звали Чхачига, а мать – Пахини Деви. Они принадлежали к касте вания. Мальчика назвали Чангадева. (Имя �Хемачандра� было дано ему позже, когда он получил титул �сури�.) Отец Хемачандры, скорее всего, был по религии шиваитом, но мать следовала джайнизму. Мальчик оказался необыкновенно умным.

Однажды, когда Хемачандра был её ребёнком, джайнский ачарья Девачандра, совершая паломничество, зашёл в Дхандхуку. Увидев мальчика, он был поражён несоответствующей возрасту зрелостью его ума. Он подумал, что не мешало бы посвятить мальчика в монахи, поскольку повзрослев, он станет весьма ценным для джайнской общины. Поэтому, сопровождаемый местными джайнскими купцами, он пришёл в дом Чхачиги, но тот ушёл куда-то. Тогда ачарья попросил его мать отдать мальчика, чтобы тот смог получить джайнское монашеское образование. В ответ на просьбу ачарьи и купцов, мать дала соответствующее согласие[10].

После этого Девачандра забрал мальчика и ушёл в другой город. Между тем Чхачига, вернувшись домой, обнаружил, что его сын ушёл, и отправился на его поиски. Наконец, он нашёл его находящимся на попечении Удаяны, джайна по религии, который в то время был правителем Камбая. Удаяна опять попросил Чхачигу позволить Девачандре оставить мальчика при себе и предложил ему в качестве компенсации немалую сумму денег. В конце концов Чхачигу убедили оставить мальчика с Девачандрой, и он отказался принять деньги.

Чангадева был посвящен в монахи в 1097, получив при этом имя Сомачандра. Тогда же началось и его обучение, и к 231 году он стал настолько учёным, что получил титул �сури�, а вместе с ним и новое имя – Хемачандра, поскольку монахи решили, что его лицо сияет, как золото (хема).

В своих работах Хемачандра почти не упоминает своего учителя. Единственный известный случай прямого упоминания Девачандры находится в десятой книге Тришаштишалакапуруша-чаритры. Из этого был сделан вывод, что, возможно, его отношения с учителем были не очень счастливыми. Фактически, даже вышеприведённая история его жизни принимается не всеми: существуют и другие версии его жизнеописания.

Единодушие существует лишь в одном пункте: а именно в том, что Хемачандра был одним из величайших учёных своей страны. Его называли �Каликала-сарваджня� – ï¿½всеведущий века Кали�. По степени разнообразия произведений с ним может соперничать разве что Рафа Бходжа из Дхары, но многие из работ, подписанных именем Бходжи, могли в действительности принадлежать придворным пандитам.

Считается, что количество работ Хемачандры равняется трём крорам (30 миллионов). Другими словами, они действительно многочисленны. Некоторые из них могли исчезнуть, а из тех, которые сохранились, заслуживают упоминания следующие:

Хемачандра, подобно многим другим джайнским авторам, составил жизнеописания 63 �великих личностей� джайнской мифологии. Эта гигантская работа известна как Тришаштишалакапуруша-чаритра. Она стандартизировала шветамбарскую версию джайнской мифологии. Но более важно то, что Хемачандра написал дополнение к этой работе. Это дополнение, известное как Паришиштапарван, (8) содержит историю джайнской общины в течение примерно 14 поколений после Махавиры и, как указывалось ранее, является одним из всего лишь двух сочинений, описывающих историю джайнской общины после Махавиры.

Считается, что знаменитая грамматика Хемачандры, известная как Сиддха-хема-шабда-нушасана, была написана по указанию Джаясинхи Сиддхараджи, который хотел сделать свою столицу так же хорошо известной в научных кругах, как Дхара, столица Бходжи. (Бходжа также написал грамматику: Сарасвати-кантхаварана ).

Грамматика Хемачандры разделена на восемь глав: первые семь посвящены грамматике санскрита, а последняя – пракрита. Эта восьмая глава представляет собой самую раннюю[11] работу западной школы пракритских грамматистов и как таковая, может считаться пионерской. Хемачандра касается почти всех разновидностей пракрита: махараштри, шаурасени, магадхи, ардхамагадхи, пайшачи, чулика пайшачи, а также апабхрамши[12].

В первых семи главах, посвящённых санскриту, Хемечандра демонстрирует основательное знакомство почти со всеми предыдущими грамматиками этого языка. Было обнаружено, что он равным образом использовал обе системы: Панини и Катантры[13], (11) поскольку его цель состояла в том, чтобы сделать грамматику настолько понятной читателю, насколько возможно[14]. Достаточно странно то, что эта грамматика Хемачандры никогда не стала популярной за пределами Гуджарата.

Хемачандра написал длинную поэтическую работу, называемую Кумарапала-чаритра: жизнеописание Кумарапалы, наследника Джаясинхи на гуджаратском престоле. Она также называется Дваяшравья-кавья, поскольку она не только написана на двух языках � санскрите и пракрите, но также служит двум целям: с одной стороны, описывает жизнь Кумарапалы, а с другой � иллюстрирует правила грамматики Хемачандры.

Хемачандра составил четыре словаря: 1) Абхидханачинтамани: словарь, составленный в том же стиле, что и Амаракоша[16]; 2) Анекартхасамграха: словарь омонимов; 3) Нигханту: справочник по лекарственным растениям; 4) Дешинамамала: словарь местныой лексики, не подчиняющейся правилам санскритской и пракритской грамматики.

Помимо этого, Хемачандра написал ряд работ по поэзии (Кавьянушасана), просодии (Чандонушасана-ная) и т.д. Также он сочинил несколько религиозных гимнов.

Джаясинха, царь Гуджарата, не имел сына, поэтому прямого наследника его трона не нашлось. Он, однако, мечтал о сыне вплоть до самых последних дней и даже совершил паломничество в храм Соманатхи с этой целью. Хемачандра сопровождал его в этом паломничестве. Он и джайнские министры Джаясинхи желали, чтобы трон унаследовал Кумарапала, потомок сводного брата отца Джаясинхи, потому все те министры и богатые купцы втайне оказывали содействие Кумарапале, которого сам царь недолюбливал. Поэтому Кумарапала, унаследовав престол после смерти Джаясинхи в 1143 г., был глубоко благодарен джайнам.

В течение всей жизни Кумарапалы Хемачандра был его другом и советником. Все джайнские историки этого периода говорят, что по совету Хемачандры царь запретил убийство животных в своём государстве и сам стал джайном. Вполне очевидно, что он симпатизировал джайнизму, но по поводу его обращения в эту религию К.М. Мунши говорит, что Кумарапала никогда не оставлял веру предков и что все эпиграфические свидетельства описывают его как преданного (бхакта) Шивы[17].

Это, однако, не изменяет того факта, что в северной Индии было всего несколько царей, настолько дружественных к джайнизму, как Кумарапала.

Кумарапала умер в 1173 г., а Хемачандра шестью месяцами ранее.

Джайнизм, однако, сохранил своё влияние в Гуджарате и после этого. Джайнская община не только производила множество учёных людей, но и продолжала возводить величественные храмы по всей территории государства, располагая их в таких местах, до которых было нелегко добраться разрушителям идолов.

Как уже упоминалось, Вимала Шаха, министр чалукийского царя Бхимы, в 1032 г. построил на горе Абу знаменитый храм Ришабханатхи (Адинатхи). Ровно через 200 лет братья Ваступала и Теджапала построили там же храм Неминатхи. В 1278 г. был отреставрирован древний храм Неминатхи на горе Гирнар. Холм Сатрунджая в Палитане за несколько столетий был покрыт бесчисленными джайнскими храмами. Один из них � храм Адинатхи, был построен в 1618.

Шветамбары соседнего Раджастхана тоже были великими строителями. В 1439 г. в Ранакапуре (вблизи Садри в округе Пали) был возведён большой и прекрасный храм, занимающий территорию более 4000 квадратных метров. Он был построен по приказу Дхаранаки и посвящён Адинатхе. В Осии (округ Джодхпур) в течение многих столетий также продолжалось храмовое строительство. Считается, что Осия была местом возникновения шветамбарской касты Осавали.

С 11 по 16 в. среди джайнов Гуджарата процветала школа миниатюры, занимавшаяся в основном иллюстрированием рукописей. В ранние века  эти рукописи были на пальмовых листах, позднее их сменила бумага. Самой популярной среди иллюстраторов книгой была Кальпа-сутра. (Впоследствии это искусство перешло к не-джайнам и самым любимым его предметом стали игры Кришны. Ближе к концу 16 в. были распространены также и светские сюжеты, главным образом любовные сцены.)

В ранний период фон этих миниатюр был кирпично-красным, но начиная с 15 в. начинается преобладание голубого и золотистого. Характеристики джайнских миниатюр следующие: лица изображаются в 3/4 профиля, остроконечные носы, глаза, выступающие за пределы лицевой линии и обильный орнамент. (Гуджаратские мастера стали предшественниками Раджпутской школы миниатюры.)

Среди джайнских учёных 17 в. наиболее выдающимся был Хиравиджая Сури, живший в Гуджарате. Абу-ль-Фазл в айне 30 своей работы Айн-и-Акбари приводит список 140 учёных своего времени, 21 из которых помещается им в первый класс, называемый �Те, кто понимает тайны обеих миров�. Девять из них оказались не-мусульманами. Среди них фигурирует и Хиравиджая Сури, который, таким образом, был признан в качестве одного из самых учёных людей империи Моголов[18].

Император Акбар, услышав о нём от джайнов из Фатехпур-Сикри, выразил желание встретиться с ним. Он отправил правителю Гуджарата Сабахуддину Ахмад Хану приказ, согласно которому тот был обязан послать Хиравиджаю Сури в Фатехпур-Сикри, как только это станет возможным, и предоставить ему все необходимые средства: эскорт, слонов, лошадей и повозки.

Хиравиджая Сури родился в 1527 г. в Паланпуре, штат Гуджарат, в осавальской семье[19]. Его родители умерли, когда он был ещё ребёнком, потому он был воспитан сёстрами. В 1540 г. он стал учеником Виджаяданы Сури и получил имя Хирахарша. Для получения дальнейшего образования его направили в Девагири � известный в те времена центр санскритской учёности. Там он последовательно получил титулы пандита (в 1550), упадхьяи[20] (в 1552), и сури (1553). С тех пор он стал известен как Хиравиджая Сури. В 1556 г., когда умер его гуру, шветамбарская община Гуджарата избрала его своим бхаттаракой.

Джайны Ахмедабада встретили указ императора с огромной радостью. Многие другие джайнские монахи решили сопровождать Сури в столицу. Дисциплинарные правила джайнских монахов предписывают им принимать только ту пищу, которая была приготовлена домохозяевами для нужд своей семьи, но поскольку на всём их пути от Ахмедабада до Фатехпур-Сикри было невозможно найти достаточное для того, чтобы прокормить такую большую группу монахов число джайнских семейств, некоторые миряне отправились в путь вместе с этой группой. По утрам они снимались с места раньше, чем монахи и, пройдя небольшое расстояние, готовили под деревьями на обочине дороги достаточное для одного дня количество пищи, после чего ждали прибытия монахов.

Вполне естественно, что строгий джайнский аскет Хиравиджая не воспользовался слонами, предложенными правителем Гуджарата, а предпочёл пройти весь путь пешком.

Хиравиджая Сури прибыл в Фатехпур-Сикри на двенадцатый день тёмной половины месяца Джьяйштха[21] 1582 г. �Усталый путешественник был принят со всей императорской пышностью и находился на попечение Абу-ль-Фазла, пока монарх не нашёл времени побеседовать с ним. После долгого разговора на религиозные и философские темы, проведённого сначала с Абу-ль-Фазлом, а затем и с Акбаром, Сури нанёс визит в Агру. Поскольку приближался сезон дождей, он вернулся в Фатехпур-Сикри и убедил императора выпустить посаженных в клетки птиц, а также запретить убийство животных в определённые дни. В течение следующего года (1583) эти указы были расширены, а за непослушание им грозила высшая мера наказания. Акбар даже отказался от некогда любимой им охоты и наложил ограничения на рыбную ловлю. Сури, получив титул Джагад-гуру (�учитель мира�) и посетив Агру и Аллахабад, в 1584 г. вернулся в Гуджарат�[22].

Один из тех учёных монахов, которые сопровождали Хиравиджаю Сури, остался при дворе императора. Его звали Бхану Чандра. Необходимо отметить, что Бхану Чандра (как Бхан Чанд) и ещё один джайн � Виджаясена Сури (как Биджай Сен Сур) также были включены Абу-ль-Фазлом  в его список самых учёных личностей того времени. Но он поместил их в пятый класс. �Лица, входящие в пятый класс, фанатичны, и не могут выйти за пределы узкой сферы открытых учений�. Другими словами, Бхану Чандра и Виджясена были сведущи в шветамбарских текстах, но не обладали той широтой видения, какую имел Хиравиджая Сури.

В свою работу Айн-и-Акбари Абу-ль-Фазл включил довольно-таки длинную главу о джайнизме[23]. Скорее всего, он получил большую часть сведений от Бхану Чандры. Он пишет: �Автор не встретил никого, кто бы обладал личным знанием об обеих сектах, поэтому его рассказ о дигамбарах был написан, так сказать, в темноте, однако, имея некоторое знакомство с одним учёным из секты шветамбаров, также известных как Севра, он смог дать достаточно полную информацию�[24].

Интересно отметить, что вплоть до начала 17 в. нет никаких сведений об учёных-дигамбарах в северной Индии. Джайнские учёные работали при дворе в Дели и до периода Моголов. Например, Тхаккара Пхеру был �лаборантом�[25] при казне Алауддина Кхалджи (1316), а позднее, в период правления Кутбуддина Мубарака, стал главой монетного двора. Другой учёный � Махендра Сури, написал труд по астролябиям, называемый Янтра-раджа. В своём комментарии на эту книгу его ученик Малаенду Сури говорит: �Книга была написана Махендрой Сури, главным астрономом (астрологом) Фируза�. (Шах Тугхлак, 1351 – 1388). Как Тхаккара Пхеру, так и Махендра Сури явно были шветамбарами.

Начиная со столетия, предшествующего появлению Хемачандры, мы находим признаки разделения шветамбаров на ряд групп. Эти группы, называемые гаччхами, формировались вокруг их лидеров, как правило, знаменитых монахов. Процесс формирования таких групп продолжался с 11 по 13 в., в результате чего возникло, как принято считать, 84 гаччхи[26]. Большая часть этих гаччх, однако, не пережила своих основателей и, вероятно, слилась с другими группами. В настоящее время большая часть шветамбаров Гуджарата и Раджастхана принадлежит к следующим трём гаччхам:

1. Кхаратарагаччха.
2. Тапагаччха.
3. Анчалагаччха.

Если сохранились ещё какие-то группы, то они малоизвестны. Важной чертой всех этих гаччх является то, что между ними не существует вообще никаких доктринальных различий. Всё, что отличает одну гаччху от другой, это то, что каждая из них имеет собственные храмы и собственных святых. Эти группы, однако, не кристаллизовались в касты, в том смысле, что они не являются эндогамными. Фактически, трудно определить, какой цели служит это разделение. Несомненно только то, что когда-то гаччха означала группу последователей определённого монаха, но более это не так.

Не существует никакой аутентичной истории формирования этих гаччх, но есть один способ, с помощью которого можно определить, к какому моменту та или иная гаччха сформировалась. Среди джайнов существовал общий обычай упоминать свои гаччхи в каменных надписях, делавшихся, когда они жертвовали средства на храмовое и другое религиозное строительство. Из таких надписей (в той мере, в какой они аутентичны) мы знаем, что Кхаратарагаччха возникла до 1090 г., поскольку первая надпись, упоминающая эту гаччху, датируется 1147 г. эры Викрам Самват.

Легенды о возникновении этой гаччхи варьируют. Одна из них говорит, что Джинешвара Сури одержал победу в религиозном диспуте с чайтьявасинами (монахами, пребывавшими в храмах), состоявшемся при дворе царя Дурлабхараджи в 1022 г. и получил от него титул �кхаратара� (�человек смелого характера�)[27]. Поэтому его ученики были названы Кхаратарагаччхой. Другая легенда говорит, что эта гаччха была основана в 1147г. Джинадаттой Сури. Существует также и мнение, что она была основана Джинаваллабхой Сури.

В отличие от дигамбаров, начинающих генеалогию своих понтификов с Бхадрабаху II или Кунда-Кунды, шветамбары начинают свою генеалогию с самого Махавиры. В одной такой генеалогии[28], принадлежащей Брихаткхаратарагаччхе, упоминается, что после Удьотаны, 37-ого понтифика, джайнская сангха (шветамбары игнорировали существование дигамбаров) разделилась надвое. Этот Удьотана имел двух учеников: Вардхаману и Сарвадеву, которые и основали кхаратарагаччху и тапагаччху соответственно. Но в любом случае сейчас нельзя сказать ничего определённого относительно основателей этих групп. Сейчас Кхаратарагаччха является самой популярной гаччхой в Гуджарате и Раджастхане.

Легенда повествует, что основатель этой гаччхи Джагаччандра Сури за свой суровый аскетизм получил от царя Джайтрасинхи эпитет �Тапа�. Это было в 1228 г[29]. С тех пор линия преемственности его учеников называется Тапагаччха. Членов этой гаччхи можно найти по всей Индии, но в основном они сосредоточены в Пенджабе и Харьяне. Они имеют ряд образовательных и религиозных учреждений, например, Джайнский колледж в Амбале, штат Харьяна.

Ранее эта гаччха называлась �Видхипакша�: термин, означающий �поддерживать священные ритуалы�. Монахи этой группы на время выполнения пратикраманы[30] прикрывают рот куском ткани, называемым �анчала�, вместо полной повязки мукхапатти, отчего и произошло название �Анчалагаччха�. Считается, что Видхипакша возникла в 1156 г., однако  надписи, упоминающие эту гаччху, начали появляться по всей северной Индии с 15 в.

Это самое важное протестантское движение среди шветамбаров. Все более поздние движение подобного характера: биджамата, стханакваси и терапантха являются производными Лонкагаччхи.  Основателем этого движения был Лонка Шаха, в честь которого и названа гаччха.

Лонка Шаха жил в середине 15 в. То столетие было весьма важным в религиозной истории северной Индии. Свежие ветры начали дуть в это время: Кабир[31], Нанак[32] и т.д. основывали свои секты и религии, главным принципом которых была преданность Богу, лишённому атрибутов. Очевидно, это было результатом исламского влияния, хотя точная степень такого влияния остаётся спорной. Эта атмосфера протеста против поклонения изображениям затронула и джайнизм.

Лонка жил в Ахмедабаде, хотя некоторые утверждают, что он был родом с полуострова Катхиявар. Он служил у мусульманских правителей Гуджарата. Однажды он увидел, как мусульманские охотники ловят силками птиц, и был настолько травмирован этим жестоким актом, что бросил свою работу у мусульман и начал зарабатывать на жизнь переписыванием джайнских рукописей.

Как-то некий джайнский мирянин дал ему для переписывания Дашавайкалика-сутру, и Лонка начал её читать. Находясь под сильным впечатлением от прочитанного, он сделал с помощью своей овдовевшей дочери две копии, одну из которых оставил для дальнейшего изучения. После этого он принялся усердно изучать джайнские писания. К своему собственному изумлению он обнаружил, что, хотя поклонение изображениям и было очень популярно среди джайнов в его время, писания не содержат никаких упоминаний об этом[33].

Тогда он начал проповедовать, что, по его мнению, подлинная джайнская религия не предписывает поклонения изображениям. Его манеры были настолько очаровательными, что он легко привлекал большие аудитории. Всё это привело в ярость традиционных монахов, ибо Лонка, в конце концов, был простым мирянином и, как таковой, не имел права проповедовать.

Примерно в это самое время время в Ахмедабад прибыла группа паломников, возглавляемая неким Самбхуджи. Его внучка Мохабай была малолетней вдовой. Учение Лонки привлекло их обоих. Другие миряне, входившие в их группу, также начали слушать проповеди Лонки, что не понравилось сопровождавшим их монахам, и они в гневе оставили эту группу. Человек 45 мирян из той группы остались, однако, в Ахмедабаде, и стали учениками Лонки, формально приняв от него дикшу. Это произошло в пятый день светлой половины месяца Джьяйштха в 1474 г. (хотя некоторые считают, что в 1476).

Лонка никогда не принимал монашества и всю жизнь оставался проповедником-мирянином, но большое число его учеников стало муни[34]. Среди них можно назвать Муни Сарваджи, Муни Бханаджи, Муни Мунаджи, Муни Джагмалджи, которые позднее стали известными проповедниками. Самого Лонку, хотя он и был мирянином, люди называли Муни Даядхармой, потому и секта, основанная им, иногда называется Даягаччхой.

Преемником Лонки стал его ученик Рупа Риши, которого он посвятил в Сурате. Следующим главой этой группы был Джива Риши, но к тому моменту уже начали формироваться и подгруппы. Некий Биджа в 1513 г. основал Биджамату. Возможно, что позднее основная часть Лонкагаччхи стала называться стханакваси, хотя есть и другое мнение, согласно которому стханаквасины были новой группой, основанной в 1652 г. Лаваджи, который принадлежал к Лонкагаччхе и жил в Сурате. Происхождение названия �стханакваси� неизвестно. Возможно, оно отражало тот факт, что стханаквасинские монахи постоянно жили в одном месте. Шубринг даёт иное толкование: �Таким названием обозначаются те джайны, которые выполняют свои религиозные обязанности не в храме, а исключительно в каком-нибудь мирском месте (стханака), например, в упашрае[35]. Другое название этой группы � Баттиси (буквально �тридцатидвухисты�), поскольку, хотя они и считают себя шветамбарами, они отвергают 13 из 45 шветамбарских текстов, включая Маханисиху.

Каким бы ни было её первоначальное название, секта Лонкагаччха, или стханакваси, просуществовала почти без изменений до 1760 г. Ну а в том году возникло самое важное из реформистских движений среди шветамбаров: Бхиккханджи, осавальский монах из округа Марвар, выделил из стханакваси секту терапантхов. Существует много легенд о происхождении её названия. Согласно той из них, которую предпочитают сами терапантхи, причина возикновения такого названия состоит в том, что они твёрдо верят в соблюдение 13 (терах)[36] принципов джайнизма: пяти махаврат (великих обетов), пяти самити (правил поведения) и трёх гупти (контроль над умом, телом и речью).

В наши дни терапантхизм представляет собой весьма энергичное движение. Одна из причин его силы заключается в установленном его основателем Бхикканджи правиле, согласно которому у секты может быть лишь один ачарья. Это свело к минимуму возможность раскола. Нынешний ачарья Тулсирамджи � 9-ый глава терапантхов[37].

• [1] Ланчаны и имена якшей см. в Приложении 3.
• [2] М. Стивенсон в �Энциклопедии религии и этики�.
• [3] Также Кулишанкуша. (Г.Г.)
• [4] Также Чакрешвари. (Г.Г.)
• [5] Также Нарадатта. (Г.Г.)
• [6] Ваджрашринкхала и Ваджранкуша также являются именами двух богинь буддийской тантры (ваджраяны).
• [7] Дж.П. Джайн,  Джайнские источники в истории Индии, Дели, 1964.
• [9] Винтериц, История индийской литературы.
• [10] Бюлер предполагал, что она могла продать сына ачарье из-за своей бедности.
• [11] Д.Ч. Сирчар, Грамматика пракритского языка.
• [12] Название позднейших форм пракритов. (Г.Г.)
• [14] Н.Ч. Шастри, Критическое исследование Сиддха-хема-шабданушасаны (на хинди).
• [17] К.М. Мунши, Слава Гурджарадеши, Бомбей, 1955.
• [18] Айн-и-Акбари.
• [19] Большая часть информации о Хиравиджае Сури взята из бенгальского журнала �Праваси� за месяц Джьяйштха, 1923.
• [20] Упадхьяя: джайнский монах, изучивший все писания и имеющий право учить других монахов. На языке ардхамагадхи: �уваджджхая�. (Г.Г.)
• [22] В.Смит, Великий Могол Акбар.
• [23] Айн-и-Акбари.
• [24] Там же.
• [25] Лучшего перевода не найдено. �Assayer� означает �химик-лаборант�. (Г.Г.)
• [26] Муни Уттар Камал Джайн в �Джайнских сектах и школах� приводит перечень названий этих гаччх. Там их перечислено 117. Значительная часть информации о них взята из той книги.
• [27] Согласно К.М. Мунши, это произошло в тот момент, когда джайны впервые получили доступ к гуджаратскому двору.
• [28] Воспроизводится в Приложении 5.
• [29] Первые эпиграфические свидетельства об этой секте имеют ту же самую дату. Поэтому вполне вероятно, что она возникла на некоторое время раньше.
• [33] В этом вопросе он ошибался. Шубринг отмечал, что в канонической литературе содержится не только ясное упоминание изображений тиртханкаров, но также предписывается способ поклонения им. �Можно отметить здесь, что в Каноне говорится об образах джин (джина-падима): Найядхаммокахао (Анга 5), Райяпасенайджджа (Упанга 2) и т.д. � Их культ, напоминающий поклонение богам, состоит в произнесении религиозных формул�.
• [34] ï¿½Мудрец�: эпитет джайнских монахов. (Г.Г.)